— пустой звук. Мольбы, стенания, плач все эмоции вызывали в мужчине холодное блюдо равнодушия.

Минут десять ждала ответ на вопрос Что он хочет? Молчал, может поздно? Сильнее начала царапать кожу рук и шею раздраженно. Аристократ прислал сообщение с предложением догадаться.

Что ему от меня надо? Унижения? Пожалуйста. Мольбы? Пожалуйста. Но я больше не хочу быть виновницей чьей-то боли. Мысль закралась ползучей гадкой змеей.

То, что отвлечет его, то, что меня унизит, а его завысит. То ради чего, он продолжал все это — унижение меня, пожалуйста. Я готова.

Отошла на кухню, у нас там неприкосновенный запас алкоголя. Сто лет не пила подобных высоко градусных напитков и налила большой стакан горячительной жидкости. Выпила, надеясь что не переборщу, и не станет тошно. Уже тошно, горечь во рту от осознания того, что буду делать и перед кем.

В комнате никого: Волчица на работе, Маша с Кристиной в библиотеке готовились к реферату. Я — одна в общежитие.

Защелкнула дверь на замок в комнате на всякий случай. Одежда? Одежды минимум. Отворила дверцу шкафа, позаимствовала у Маши вещи, не обеднеет. Шорты джинсовые, самые что ни на есть мини-мини. Ткань до конца не закрывала ягодицы, приоткрывала кожу. Майка белая обычная, давно в таких не ходила с тринадцатилетнего возраста, как грудь появилась. Сойдет. Кровать. Покрывало.

Бастард, Хаски, подери!

Как остро ощущалось и трение покрывала под кожей то, что он увидит фото. Будет рассматривать мое тело и делать какие-то выводы. Не хотелось признаваться, но эта мысль заставляла тело через чур изящно выгнуться, грудь приподняться возбужденно навстречу его взгляду. Напрячься соски. Рука сама медленно скользнула к шортам, к замку, медленно повела вниз бегунок, чуть-чуть опустила ткань.

Сфотографировала, закрывая глаза ладонью. Сердце сильно забилось, нервно. Лица не видно, то, что нужно. Ни минуты не медлила отправила в личное сообщение, а то бы передумала.

Понадеялась, что своим дружкам не даст посмотреть и поржать над Ананиной, но я к этому готова. Пусть моя гордость сломлена, но смертей большей не хочу. Ему нужны унижения? Будут унижения…

Запиликало сообщение призывно на экране.

— Эй… Ананина… я хочу тебя, — мне показалось, я расслышала этот тихий тембр голоса на ухо.

Он говорил тихо-тихо, медленно, чтобы я поняла и приняла этот момент. Я его ощущала волной дрожи по всему телу, фраза блуждали эхом везде, в самых сокровенных уголках.

Теплое дыхание мужчины чувствовала рядом и слышала слова здесь со мной. Будто я была не одна, а с Хаски вместе…

Глава 35 «Договор»

POV Вильмонт.

Я боялась его приезда.

Мне три раза в жизни признавались в любви, серьезно, не банальные фразы подкаты, а настоящие, искренние слова о симпатии.

Неподалеку от дома в Герберте находился интернат с Бастардами, мы с опаской всегда проходили, слыша неприличный свист из-за решеток огороженного серо-каменного, унылого здания.

Мальчики пялились на девочек — Аристократок и громко обсуждали нас. Ну ладно, не нас, а мою старшую сестру с подругами, потому что я тогда была плоской, маленькой девочкой и чтобы на меня позариться надо быть совсем лишенным женской ласки страшилищем.

Как не странно, в один день из-за решеток позвал юноша поговорить, чуть старше, лет четырнадцать-пятнадцать. Общение происходило через железные колья забора.

Мальчик признался при всех в любви, так и сказал:

— Ты очень красивая, — при этом смущенно теребил рукав куртки. — Я давно за тобой наблюдаю. Каждый раз прихожу посмотреть на тебя.

— Посмотреть? — удивленно вырвалось в тот момент.

— Ну да. В одно и тоже время у тебя заканчиваются уроки, — вместо приятного ощущения пробрал озноб. Стало неприятно от мысли, что за мной следили. — Я кажется влюблен в тебя…

Наверное, это было нервное. Как я могла маленькая девочка по-другому отреагировать? Нервно рассмеялась и сказала, что такая как я никогда не обратит на него внимания и папа ему устроит сладкую жизнь, если тот не перестанет пялиться.

В результате, где-то через месяц я получила добротный урок на всю жизнь следить за языком и не оскорблять малоизвестных людей. Бастард каким-то образом покинул пределы интернаты и подкараулил в дождливый день в темном переулке.

По несчастью и по детской глупости кольцо с Кириллом забыла в шкафчике школы. На всегда под грудью остались четыре маленькие, светлые дырочки от кастета. Чтобы я делала, если бы папа Шмонт — дядя Иосиф не спас в тот день, боюсь подумать.

Второй раз в жизни признался в любви одноклассник Костик Нестонт, не наследник фамилии. Смеяться в этот раз не стала, пальцем покрутила возле виска, мол хватит выдумывать. Мы как бы с ним хорошо дружили, но любовь, какая там любовь? Грешно Костика рассматривать, как молодого человека, он дурачок. Весельчак, дурак. Это как с плюшевым мишкой, мягко, тепло и весело, но куда с ним целоваться?

А вот третий раз, когда признались в любви я ощутила, что-то похожее на счастье. Теплые лучи этого чувства озарили мое лицо, заставили улыбку засверкать на поверхности, руки послушно распахнуть навстречу Леньке и прижаться в его теплые, спокойные объятия, которые, как щит последние несколько лет защищали от всех бед. В тот же момент я с легкостью тоже произнесла эту фразу, легко, как будто так и должно быть.

А теперь лежала в кровати другого мужчины, и не в силах изменить что-либо готовилась отдаться ему. И прекрасно понимала, что этим самым сейчас перечеркну оставшуюся жизнь по диагоналям, никогда больше не смогу легко и без скрипа совести произнести эту фразу своему молодому человеку.

Прости, Лёнь, как бы я хотела сейчас прижаться к тебе, ощутить тепло глаз на себе и эту открытую улыбку.

Но этому не суждено сбыться, вместо этого куталась в чужом одеяле, достала из шкафа. Засни, Аня, засни. Настойчиво закрывала глаза и пялилась в подоконник, сквозь стекло виднелся фонарь, освещавший улицу. Только бы заснуть и перестать бояться приезда. Сердце колотилось от страха, его подгоняли палками.

Отпущенные дни закончились, настало время расплаты.

* * *

POV Хаски.

Приземлился в час ночи и первым делом отправил сообщение.

«Прилетел. Через час буду».

Наконец-то. Расслабился. Столь долгое предвкушение, которое торнадом гоняло мысли последние несколько дней, завибрировало по максимуму. Зазвенело в ушах. Еще совсем немного, самую малость и цель будет в руках. Нетерпеливо подхватил спортивную сумку из багажного отделения и закинул за спину. Теплая ночь, а скоро будет жаркой.

Дорадо вылетел от Баллийцев по делам. Трески и Вильмонт спустились по